Версия Алексея Цветкова

Максим Трудолюбов (признан в РФ иностранным агентом). Люди за забором. Новое издательство. 2015

Как менялись представления об изначальном «общественном договоре» и планировка советских квартир? В чем сходство экономического поведения людей в постсоветской России и в постколониальных странах Африки? Что такое «сырьевая ирония»? Кем воплощена на экране мечта большинства россиян о собственном дворце за высоким охраняемым забором? Почему в новом веке Россия превращается в ресурсную базу для тех, кто выводит активы и вывозит детей за границу, туда, где права собственности надежнее защищены?

Популярный журналист Максим Трудолюбов написал в жанре занимательной политэкономии историю отношения к собственности в России. Крестьянская община и помещик при крепостном праве, массовое переселение в города в сталинское время, бараки, коммуналки, мечты об отдельных квартирах, превращение страны из крестьянской в городскую и индустриальную, приватизация…

Трудолюбов приходит к выводу, что собственность у нас всегда «выдавалась» государством в обмен на лояльность и всегда могла быть отнята обратно.

И сейчас для потенциального собственника выбор невелик: отъезд из страны либо охраняемая частная крепость.

Автор надеется, что частная собственность должна, начиная со второго поколения владельцев, обеспечить гражданское самоуважение — «собственность на самого себя». Ближайшая задача — создание поля «общего», в котором люди могли бы действовать вместе и договариваться, добровольно экспериментировать с коллективным и государственным, проявлять солидарность, если это улучшает качество их жизни.

Демократия — это когда граждане чувствуют себя собственниками своей страны.

Порой Трудолюбову удаются афоризмы: «Страны различаются между собой не теми вещами, которые там можно купить, а теми, которые там купить нельзя».

Энтони Гидденс. Неспокойный и могущественный континент. Издательский дом Дело. 2015

Гидденс — британский социолог и экономист, который изобрел «новый лейборизм», обеспечивший Тони Блэру победу на выборах в недавнем прошлом.

Он суммирует все минусы современного Евросоюза и перечисляет возможные решения, оценивая их реалистичность. Как сдвинуть социальную политику от «защиты» гражданина к его «стимулированию»? Что делать со стремительно стареющим населением? Почему провалился «мультикультурализм» и какая стратегия в отношении мигрантов и беженцев должна прийти ему на смену? Как теневая экономика создает черную дыру в налоговых поступлениях и чем можно закрыть эту брешь? Евросоюз не легитимен в глазах стольких европейцев, как это изменить? На каких условиях Британия могла бы войти в зону евро?

Аналитиков постоянно преследует призрак краха евро и дальнейшего распада еврозоны. Гидденс рассматривает разные сценарии возврата к национальным валютам, но сам выступает за сохранение евро прежде всего как успешной альтернативы доллару на мировых рынках.

Вообще, взгляд Гидденса — это взгляд элиты, рулящей европроектом.

Он высказывается за повсеместное распространение дистанционного наблюдения за гражданами, подробно рассмотрев историю греческого кризиса, отвергает кейнсианские предложения по регулированию экономики и считает, что после деиндустриализации, которую пережила Европа, новые рабочие места в ней будут возникать за счет новейших цифровых производств.

С явной досадой пишет о том, что Россия «переиграла» Францию и Британию в Сирии, поставив туда новые ракетные комплексы, и высказывается за усиление экономической помощи Украине.

Вальтер Беньямин. Краткая история фотографии. Ад Маргинем пресс. 2015

«Неграмотным в будущем будет не тот, кто не умеет читать, а тот, кто не делает фото», — точно предсказал Беньямин, написав самый первый классический текст о фотографии как новом и массовом искусстве. Его логику вообще удивительно легко применять к «эпохе селфи».

В середине XIX века художники-портретисты в массовом порядке переучивались на фотографов. Изображения теперь производились не ручным способом, как в эпоху живописи, и больше нельзя было говорить о копии и оригинале. Теперь фотография, а затем и кино поставляли человеку образы в промышленных масштабах.

Беньямин противопоставляет созерцание образа в эпоху живописи развлечению в эпоху фото и кино. Он исследует, как фотографии стали семейным ритуалом и как мы читаем запечатленные изображения.

Предельно сближает зрение с мышлением и философствует с помощью обыденных вещей и повседневных изображений. Сюжеты рождественских открыток, расстановка мебели в престижных квартирах и оттенки рекламных вывесок на улицах рассказывают о том, как античное упоение космосом сменилось в людях христианской бдительностью, а после культом индустриальной и военной техники.

Беньямин ввел понятие «ауры», а точнее «исчезновения ауры» в искусстве.

«Аура» отличает подлинник от копии и означает незримый след, оставшийся после неповторимого момента связи человека с традицией, след воплощения вечного духа в нашей истории. Важнейший вопрос: что станет с «аурой» теперь, в эпоху точной технической воспроизводимости любого шедевра? Потеря «ауры» дает искусству новые функции и они политические. Более того, возникают новые формы искусства, в которых изначально никакая «аура» невозможна, например кино.

Ролан Барт. Фрагменты любовной речи. Ад Маргинем пресс. 2015

Я чувствую себя виновным перед тем, кого люблю, и показываю это. Я признаю того, кого люблю, не поддающимся пониманию, а себя — постижимым и обычным. Я чувствую себя особо чувствительным и уязвленным, как будто с меня сняли кожу. Я не чувствую своего возраста, когда люблю. Я люблю кого-то, потому что его любит кто-то еще.

И еще сто «фигур», состояний, точек идентичности, из которых говорит влюбленный.

Это самая популярная из книг образцового французского интеллектуала Ролана Барта

— результат семинара, который он вел в течение двух лет, пересказывая и переосмысливая тексты Платона, Ницше, мастеров дзен, романтических поэтов и другие образцы «любовного гипноза».

Какие тексты учат нас любить? Как разрешается мучительный парадокс: влюбленный считает выбранный объект совершенством и при этом настаивает, чтобы этот совершенный объект принадлежал ему одному?

Барт — классик французского «постструктурализма», умевший сочетать личную страсть, субъективный опыт и оригинальный анализ. Он — критик популярной мифологии, на которой покоится массовое сознание, и автор концепции «смерти автора», т.е. возможности любых истолкований текста в литературе без учета авторского замысла.

Его главная цель, личная утопия — прервать всякую интерпретацию, зависнуть в личной ситуации разрыва, в максимальной субъективности, невыразимой словами, выключив все «большие объяснения» в своей голове.

Ральф Фюкс. Зеленая революция. Альпина нон-фикшн. 2016

Фюкс — популярный футуролог и один из лидеров немецких зеленых.

На вопрос: возможно ли всеобщее благосостояние в мире, где будут жить 9 млрд людей? — он отвечает утвердительно. Это возможно, если господствующим станет новый, экологический способ производства. Главный источник энергии — солнце, дома превращены в мини-электростанции, по улицам ездят электромобили, а все отходы вторично перерабатываются. Заводы прошлого превращены в вертикальные теплицы. Искусственный фотосинтез обеспечивает нас синтетическим топливом.

Фюкс предлагает Европе новую цель — возглавить зеленую промышленную революцию и таким образом вытащить мир из кризиса.

Если этого не сделать, такую миссию возьмут на себя другие быстро развивающиеся страны, а Европа останется «музеем под открытым небом».

Исчерпанность прежней индустриальной и ресурсоориентированной модели экономики, изменение климата, сокращение пахотных земель, нехватка воды — ближайшие вызовы, с которыми столкнется человечество. Понижение уровня нашей активности — не выход, весь мир стремится к европейскому уровню потребления, а значит, решение заключается в новых технологиях. Не снижение роста, но изменение способа производства.

Биоэкономика — новый виток развития, на котором не будет конфликта с окружающей средой. Вслед за философом Слотердайком Фюкс сравнивает этот глобальный переход с новой европейской Реформацией и ссылается на первые, уже сделанные шаги — в Западной Европе удалось остановить исчезновение лесов. А Германия отказалась от атомной энергии, чтобы совершить скачок к новым источникам.

Алексей Цветков — автор книг «Поп-марксизм», «Маркс, Маркс левой!»