Минувшие недели были отмечены новым витком дискуссии о перезревшем изменении формата отношений между Россией и странами Средней Азии. Власти нашей страны хоть и сопротивляются набирающей популярности идее введения визового режима с этими государствами, тем не менее уже активно начали рекламировать как некий «заградительный барьер» введение обязательного въезда в Россию для жителей этих стран по загранпаспортам (на самом деле это мало что даст) и допускать публичные уколы в адрес наших южных соседей. Посещение вице-премьером Рогозиным поезда Душанбе--Москва с ремарками про «серьезную угрозу санитарному здоровью нации» весьма символично в плане стремления власти попасть в струю общественного недовольства чрезмерной иммиграцией жителей Средней Азии в Россию.

Однако упорное нежелание ввести визовый режим соответствует главному геополитическому вектору Путина и его команды — евразийству. Они уже вбухали в «евразийскую интеграцию» столько усилий и построили на этом столько геополитических концепций, что взять и обрушить этот евразийский карточный домик для них страшновато. В последние недели, когда мне пришлось много дебатировать по поводу необходимости введения виз со Средней Азией (мои аргументы вкратце изложены здесь), раздавалось много испуганных возгласов: как же так, но ведь тогда накроется весь Евразийский союз и Россия понесет потери?

Реальность состоит в том, что Россия сегодня несет потери как раз от участия в Евразийском союзе. Этот союз превратился в улицу с односторонним движением, где страны Средней Азии зарабатывают на экспорте рабочей силы в нашу страну много больше, чем мы получаем от доступа на среднеазиатские рынки.

Давайте взглянем на факты. Вот официальная статистика российского экспорта, из которой следует, что

весь российский экспорт в четыре среднеазиатские государства, с которыми сегодня действует безвизовый режим – Казахстан, Киргизию, Узбекистан, Таджикистан, – в сумме составляет менее $20 млрд в год. Это всего лишь 3,7% от общего объема экспорта из России ($525 млрд в 2012 году), всего 6,9% от объема экспорта в страны Евросоюза и существенно меньше, чем российский экспорт на Украину ($27 млрд) или в Белоруссию ($24 млрд).

А если не считать Казахстан, то это всего $4,6 млрд, или 0,9% от общего объема российского экспорта и 1,7% от экспорта в страны Евросоюза.

Казалось бы, такие жалкие цифры не оставляют вопроса, какие регионы должны для нас являться приоритетными в качестве рынков сбыта и, следовательно, маяков для геополитической ориентации, а какие не должны. И объяснение простое: средние зарплаты в Центральной Азии низки (от 100–300 долларов в месяц в Таджикистане и Киргизии до 500 в Узбекистане), покупательная способность населения мизерна, поэтому емкость евразийских рынков небольшая. Куда интереснее работать с Европой или культурно более близкими нам Украиной и Белоруссией.

Но куда там! «Россия считает приоритетной задачу формирования Евразийского экономического союза», — пафосно говорится в Концепции внешней политики РФ, утвержденной Путиным в феврале. Согласно этому документу, «новый союз призван стать эффективным связующим звеном между Европой и Азиатско-Тихоокеанским регионом». Вон оно как. Оказывается, мы в Таджикистане видим «окно в АТР».

Повышенное внимание к Средней Азии как «связующему звену» приносит России реальные убытки. Да, экспортно-импортное сальдо со среднеазиатскими странами у нас положительное (хотя объем торговли, как уже отмечалось, небольшой). Но эти государства получают от нас намного больше, экспортируя рабочую силу: недавний отчет Всемирного банка показал, что объем денежных переводов на родину гражданами Таджикистана составляет 47% ВВП страны, Киргизии – 29% ВВП.

А теперь давайте сравним объемы денежных переводов из России в страны Средней Азии с объемом российского экспорта в эти страны. По данным Центробанка, ежегодные денежные переводы из России в Узбекистан составляют $4,3 млрд. Российский экспорт в эту страну, согласно уже приведенным выше данным таможенной статистики, $2,3 млрд в год.

Ежегодные переводы из России в Таджикистан — $3 млрд. Российский экспорт в Таджикистан – менее $700 млн. Ежегодные переводы в Киргизию — $1,6 млрд. Российский экспорт в эту страну – примерно столько же; если вычесть импорт киргизских товаров, мы тоже в минусе.

По-моему, из этих цифр довольно очевидно, что среднеазиатские государства зарабатывают на безвизовом режиме с Россией намного больше, чем российская экономика – на внешнеторговых связях с этими государствами.

На самом деле ситуация даже хуже. Посредством подобного геополитического субсидирования мы поддерживаем у власти в этих странах автократические, коррумпированные, паразитарные режимы, которые ничегошеньки не делают для социально-экономического развития своих государств и улучшения благосостояния населения. Более того, характер развития экономических связей этих государств с Россией прямо демонстрирует: их правительства просто-таки выпихивают свое население на заработки в нашу страну, ясно давая понять – мы тут ничего делать для улучшения уровня жизни не будем, а если вы хотите заработать, уезжайте. Уезжайте на заработки в Россию и еще денег присылайте сюда.

Такая паразитическая модель намного хуже, чем складывавшаяся долгие годы система субсидирования режима Лукашенко в Белоруссии. Белоруссия, по крайней мере, осталась европейской страной с талантливым и трудолюбивым населением. Как мы видели во время последних президентских выборов, в Белоруссии под прогнившей политической надстройкой вполне себе вызрело здоровое европейское гражданское общество, которое еще проявит себя и стряхнет одряхлевшую диктатуру (здесь та же проблема дефицита политических сил, способных эту энергию подхватить, как и в России, но это другая история). Да и Лукашенко, в отличие от среднеазиатских правителей, все эти годы понимал, что с белорусами нельзя как с таджиками, и хоть что-то делал на российские субсидии (в области развития дорог, соцсферы).

Паразитические режимы в Средней Азии, которые мы поддерживаем на плаву нынешней политикой умиротворения и субсидирования, становятся для нас просто опасными. Мало того что для нас сегодня не видно иной модели, кроме как в виде платы за мифическую «лояльность» этих стран принимать у себя миллионы мигрантов, выводящих из России миллиарды долларов и создающих здесь море проблем. Так ведь продолжение существования в этих странах паразитарных режимов, наплевательски относящихся к нуждам собственного населения, чревато в будущем бунтами, революциями, возможным приходом к власти радикальных исламистов и так далее. Поскольку некоторые среднеазиатские диктаторы очевидно доживают свой век и не имеют наследников, это вовсе не такая фантастическая перспектива. И все это при сохраняющихся открытых (и даже не оборудованных) границах. Поверьте, наступит момент, когда их придется оборудовать в пожарном порядке.

Напоследок пару слов про «связующий коридор в АТР». Совершенно очевидно, что в силу целого ряда причин – географических, исторических, социально-экономических – Средняя Азия не может всерьез рассматриваться в таком качестве. Китай и другие страны АТР развивают прямые экономические связи с Европой и Америкой по морю и воздуху. У России есть прямой выход к Тихому океану и почти 8 тыс. км границы с Китаем и Монголией. Мы можем строить связи с АТР напрямую. Зачем нам посредники?

Если откровенно описывать сегодняшнюю ситуацию в Центральной Азии, то главное, что там происходит, – серьезное геополитическое соперничество за влияние в регионе между Россией и Китаем. И Россия, давайте называть вещи своими именами, это соперничество пока проигрывает.

Новые нефтегазопроводы, которые в последнее время строились в регионе, идут не в Россию, а в Китай. Все это сопровождается активным проникновением китайских компаний в сырьевой сектор. Китайские власти активно «подсаживают» среднеазиатские правительства на крупномасштабные кредиты – вы можете сами, что называется, «погуглить», чтобы найти всю эту информацию. Это и неудивительно: динамично развивающаяся китайская экономика с ВВП в 8 трлн долларов – центр притяжения совершенно иного порядка, чем стагнирующая российская, размер которой составляет меньше 3% от мировой.

Вот так и получается: ресурсы и экономическое влияние – китайцам, бедное население – на заработки в Россию, от России – геополитические подачки и открытые границы. Среднеазиатские правительства отлично устроились.

Пора положить такой политике конец, не согласны?