Цивилизация
Развивающаяся без удержу наука довела людей до того, что они пересаживают друг другу части тела и трансплантируют органы. Прогресс столь стремителен, что, даже понимая все это умом, человечество не успело к этому привыкнуть и отрефлексировать новые возможности медицины. Пересадят тебе что-то — а ну как оно помнит своего владельца и начнет вытворять какие-нибудь гадости? В фильме «Руки Орлака» доисторического 1924 года пианисту, потерявшему руки, пересадили кисти преступника. И ручки, естественно, начали брать свое. И не только свое. Что уж говорить о сердце! Это же вообще главный человеческий орган и по совместительству синоним души. И если тебе вмонтировали инородное сердце, это все еще ты или уже не совсем? Этические и взаимоотношенческие сложности владения чужим сердцем живописал Иньярриту в фильме «21 грамм», а в комедии «Состояние сердца» полицейскому пересадили сердце его врага-адвоката, и копу начинает являться хозяин органа, заставляя того расследовать дело о собственной кончине.
«Глаз» — еще одна монета в ту же копилку.
Сидни (Джессика Альба) в юном возрасте ослепла. Прошли годы, и она превратилась в красавицу скрипачку. У нее море друзей, любимый оркестр, она давно и успешно адаптировалась к своему положению и, в общем, совершенно счастлива. То есть это потом Сидни поймет, что была счастлива, но в начале фильма ей кажется, что от счастья ее отделяет слепота. Нет ничего проще — в больнице ей пересаживают чужую роговицу, и она обретает долгожданное зрение. Видимость, правда, поначалу довольно мутная — прямо как на экранной копии фильма. А когда поверх этого безобразия девушка вдруг начинает видеть какие-то зловещие фигуры, сходство с фильмом только усиливается (Сидни, тебе подсунули нелицензионную роговицу!)
Все мы научены горьким опытом азиатского хоррора и знаем, если тебя преследуют призраки, перво-наперво нужно выяснить причину. Но Джессика отчего-то медлит, и ни одна сволочь не подскажет ей правильного совета. Психиатр умничает, сестра роняет слезы, а руководитель оркестра в раздражении бросает: соберись. И только ближе к финалу Сидни все-таки додумывается встретиться с родственниками роговицы. Мамаша донорши болезненно морщится, всматриваясь в героиню Альбы, а затем выдает сакраментальное: «У тебя глаза моей дочери!»
Очевидно, Сартр был прав, говоря о том, что любить в человеке надо не только бессмертную душу, но и пищевод, и печень, и кишечник — трепетная мать узнает даже родную роговицу.
Оригинальный фильм «Глаз» сняли братья-гонконкцы Пан, и чтобы не нарушать симметрию, для ремейка пригласили тоже парочку режиссеров (правда, не братьев) Хавьера Палюда и Дэвида Мура, сделавших когда-то триллер «Они». В Европе и США азиатский хоррор пользуется нежной любовью, и это понятно, ведь там даже в обычном ужастике нет-нет, да и ощущается веяние какой-то совершенно иной, завораживающей и загадочной культуры. Но в голливудском ремейке все это улетучивается. Остается голая стерилизованная и оттого скатившаяся в категорию «B» история, которая, к тому же, по дороге вдруг подхватывает поучительный пафос.
Радуйся тому, что у тебя есть, и нечего просить у природы большего.
Учитывая бум пластических операций, можно сказать, что это весьма актуальная тема, но уж если проповедовать, то действовать в таком случае надо смелее. Забросив проблему донорства (старо!), следующий фильм ужасов нужно посвятить радостям увеличения груди. Например (детектив), осиликонившейся героине вдруг начинает являться призрак Анны Николь Смит с требованием расследовать обстоятельства ее смерти. Или (апокалиптический триллер) — имплантаты выходят из-под контроля и порабощают сознание. Роговица отдыхает.
